Как только советский крылатый космический челнок наконец-то стартовал после долгих лет секретных разработок, по миру сразу поползли слухи, что он, типа, является точной копией своего американского собрата. Основанием этих слухов служило внешнее сходство двух аппаратов и ряд их конструктивных особенностей. Но на самом деле это было не так, далеко не так.
В начале проекта, в 1976 году, руководство страны действительно поставило задачу перед советской космической промышленностью разработать систему, аналогичную американскому космическому челноку. Причем выбор направлений как это сделать предоставлялся широчайший, вплоть до прямого копирования американцев. Тем не менее, главный конструктор «Бурана» Валентин Глушко выбрал свой путь для создания этого космического челнока.
Как мы теперь уже знаем из рассекреченных документов и свидетельств очевидцев, инженеры Глушко копированием не занимались, а прошли собственный долгий и тернистый путь по определению оригинальной архитектуры своего детища. Законы аэродинамики одинаковы везде и создание похожей формы корабля, его крыльев, расположение топливных баков и т.д. — это не слепое копирование, а результат сложных и трудных конструкторских решений.
Начинка
Внутри «Буран» нес множество компонентов, выполняющих те же функции, что и его американские аналоги. Оба корабля использовали водородные топливные баки для производства электроэнергии и сжигали гидразин для питания бортовых гидравлических систем. Тем не менее, советские инженеры создали большинство этих механизмов с нуля, имея лишь общее представление о том, как работают их американские эквиваленты.
Но самое главное, инженеры построили абсолютно новую систему запуска «Бурана». Вместо двух (как у американцев) относительно простых твердотопливных ускорителя на первой ступени советские конструкторы использовали четыре жидкостные ракеты. Они также использовали четыре главных двигателя (вместо трех американских) для обеспечения большей тяги во время полета на орбиту. Они разместили двигатели в отдельной ступени ракеты, а не на самом орбитальном аппарате, как это было в шаттле.
Этот подход означал, что советская система должна терять свои главные двигатели после каждого взлета, а не возвращать их на Землю с орбитальным аппаратом, что делает «Буран» менее многоразовым.
С другой стороны, это означало, что почти любой мыслимый груз весом до 95 тонн может быть прикреплен к стартовой системе советского челнока. А максимальная полезная нагрузка была ограничена 29-тонной вместимостью грузового отсека орбитального аппарата.
Таким образом, построив «Буран» СССР, по сути, получил сверхтяжелую многоцелевую ракету известную как «Энергия». На этой базе Советский Союз мог создавать пилотируемые лунные базы и снаряжать экспедиции на Марс. Однако с распадом СССР ни один из этих проектов, к сожалению, не смог выйти за рамки чертежной доски.
Вот некоторые ключевые отличия:
– Максимальный экипаж американского шаттла: 8 человек
– Максимальный экипаж «Бурана»: 10 человек
– Максимальная полезная нагрузка американцев на орбиту: 23 тонны
– Максимальная полезная нагрузка «Бурана» на орбиту: 100 тонн
– Главные двигатели шаттла расположены на орбитальном корабле
– Основные двигатели «Бурана» расположены на ракете-носителе
– Пилотирование шаттла: только человек
– Пилотирование «Бурана»: человек / дистанционное управление
По иронии судьбы, получив доступ в 90-х годах к документации «Бурана», NASA попыталось изменить свой проект, американские инженеры досконально изучили архитектуру «Энергии», использующую компоненты шаттла. Но эта концепция, почему-то, так никогда и не вышла за рамки полномасштабного макета.
Что бы могло быть
Советское правительство, по-видимому, сильно переоценивало военное значение шаттла и считало, что именно он должен выступить противовесом Стратегической оборонной инициативе США в то время. Хотя в СССР никогда не считали идею НАСА о том, что многоразовая система должна заменить традиционные одноразовые носители. Соответственно, советский «Буран» предназначался исключительно для конкретных (прежде всего военных) задач, которые требовали его уникальных возможностей в космосе и возврата грузов с орбиты.
«Буран» можно было бы использовать при сборке крупных космических станций, таких как модульный комплекс «Мир-2», разработанный в 1980-х годах, а также для развертывания и пополнения спутников-шпионов и крупных противоспутниковых и противоракетных платформ в случае, когда гонка вооружений достигла бы космоса.
Однако и «Энергия», и «Буран» вышли на сцену в период окончания холодной войны, когда советское правительство было больше озабочено исправлением рушащейся советской экономики, чем доминированием над США в гонке вооружений. В результате ни один из крупных и дорогостоящих космических проектов, для которых потребовались бы потрясающие возможности «Бурана», так и не материализовался, оставив уникальный космический транспортник без груза.
К 1991 году распад СССР и последовавший за этим экономический кризис в России привели к тому, что «Буран» и его инфраструктура были заброшены и постепенно пришли в упадок.
Некоторые, по-настоящему, грамотные эксперты, утверждают, что, если бы «Буран» или, по крайней мере, его пусковая установка «Энергия» смогли бы выдержать экономические бури 1990-х годов, Россия и мировое сообщество имели бы сейчас передовую мощную космическую ракету-носитель, способную разместить международную базу на Луне и даже отправлять людей на Марс. Вместо этого в наши дни и российское космическое агентство и американское оказались в процессе многолетнего пути разработки нового поколения ракет-носителей, которые когда-нибудь смогут приблизиться к возможностям мощной пусковой установки «Бурана».
