Представьте себе такую картину: где-то, в самом сердце Древнего Рима, открывается временной портал и оттуда… бац! вываливается настоящий револьвер! Так, ради хохота Вселенной, вываливается прямо перед носом бравого солдата Маркуса, идущего куда-то по своим легионерским делам.
Маркус, парень далеко не робкий. Он видел смерть в боях с гладиаторами, чувствовал ее ледяное дыхание в битвах с варварами, но в этот момент слегка струхнул. На мгновение он замер словно статуя, ожидая атаки. Но ничего не происходило.
«Что за силы Египетские?» – пронеслось в мозгу у Маркуса. Он осторожно, кончиком сандалии, пнул лежавший перед ним предмет. Не шевелится! Лежит спокойно. Это хорошо.
Он поднял блестящую штуковину и стал рассматривать со всех сторон. И так и сяк ее поворачивает, ничего не понимает. «Не меч, не копье, на мотыгу тоже не похоже… Что это вообще такое?!» В глазах Маркуса – вселенская загадка.
И тут его осеняет! «А может это хитроумный замок из далеких восточных земель? Кажется, я что-то об этом слышал.» И недолго думая, давай крутить барабан. Щелк-щелк, а толку ноль. Загадка не разгадывается. Плюнул он на это дело и решил показать находку своему другу Люциусу, местному Кулибину, известному на всю округу своими изобретениями.
Люциус – это вам не хухры-мухры, это гений с вечно горящими глазами! Он из камня высекает чудеса, из дерева – делает летающие колесницы (ну, почти летающие). Уж он-то точно разберется!
Люциус берет в руки револьвер и сразу понимает: тут дело пахнет магией! Барабан крутится, курок нажимается, но что все это значит? После нескольких часов медитаций Люциус зовет на помощь своего брата, Квинта, кузнеца с золотыми руками.
Квинт, хоть и ковал доспехи для самого Цезаря, но тоже оказался в тупике. Металл – крепче стали, конструкция – сложнее египетской пирамиды. Почесал Квинт затылок и вернул револьвер Маркусу. Все трое стоят, чешут репы и думают: «Что это за чертовщина?!»
Маркус, как самый отважный, говорит: «А давайте-ка проверим эту штуку в деле!» Рука сама тянется к удобной рукоятке, палец – к соблазнительному крючку… Маркус на него нажимает и…
БАБАХ!!! Гром, шум, дым, о великий Юпитер! Маркус чуть душу не выплюнул из собственного тела! В ушах звенит, в носу воняет порохом, перед глазами – фурии танцуют! Револьвер с грохотом выпадает из рук Маркуса на землю.
Друзья в ужасе, лица – белее полотенца. Тишина после выстрела оглушает. Люциус с Квинтом таращатся то на Маркуса, то на дымящуюся штуковину.
Ощупав себя, Маркус бормочет: «Вроде жив…» Страх внутри потихоньку проходит, уступая место недоумению.
«Что это было?!» – шепотом спрашивает Маркус.
Квинт, показывая на дырку в стене, констатирует: «Что-то мощное! Оно пробило стену, словно стрела клочок пергамента!»
Люциус, ведомый любопытством, осторожно ткнул револьвер палкой. Убедившись, что зверь утих, он поднял его и стал внимательно рассматривать. «Ага! Вот оно что!» – восклицает Люциус, и, прокрутив барабан, тоже нажимает на курок. БАБАХ!!! И вторая дыра красуется в стене!
Все ясно – это оружие! Но такое, о котором Рим может только мечтать!
Слух о чудо-оружии мухой разлетелся по всему Риму и добрался до ушей самого императора.
Император Траян, известный своей любовью ко всему новому и блестящему, требует немедленно доставить револьвер во дворец!
Маркус, как главный стрелок, демонстрирует чудо-штуковину. «БАХ!» – и в стене зияет дыра. «БАХ!» – и ваза разлетается вдребезги! Император в восторге: «Хочу! Хочу это! Немедленно изучить и доложить!»
Люциусу и Квинту, как самым умным, поручено возглавить команду исследователей. Они должны понять, как это работает, из чего сделано, и как это можно повторить. В мастерских закипела работа, застучали молотки, полетели искры!
Но увы и ах! Римляне не знают пороха, не умеют ковать сталь, и понятия не имеют что такое нарезка ствола. Все, что им удается – это слепить несколько грубых бронзовых копий.
Эти копии – жалкое подобие оригинала. Они ненадежны и не обладают даже сотой доли мощи современного оружия. Поняв, что дело – труба, император приказывает спрятать револьвер в сокровищницу и забыть о нем до поры до времени. «Возможно, когда-нибудь», – говорит он, – мы будем готовы к этому оружию! Но не сегодня.»
